Сомалиленд. Прекрасный и увядающий

Сомалиленд является автономным регионом Сомали на Африканском Роге,
провозгласившим независимость в 1991 году в начале гражданской войны, которая продолжается и сегодня. Многие сомалийцы являются полукочевыми скотоводами, которые передвигаются со своими животными в поисках зеленых пастбищ. Но только не в последние годы.

Засуха уносит скот, вынуждая скотоводов направляться в лагеря для перемещенных лиц (ВПЛ), где они сталкиваются с неопределенным, зачастую враждебным, новым миром.

Рахма Хассан Махмуд одна из жен пастуха, потеря их стада составила 300 коз, овец и 20 верблюдов. После того, как последний верблюд умер, она и ее семья жили за счет молока от своих соседей, но со смертью всех остальных животных стало ясно, что нужно уходить с привычного места.

Около 30 лет назад климат на Африканском Роге начал меняться, сначала медленно, а затем резко. Сильная засуха наступила в 2016 году. Скотоводство, как основной вид экономической деятельности Сомалиленда, сократилось на 70%. Урожаи прекратились, и вспыхнули такие болезни, как холера. В течение трех лет почти четверть населения Сомалиленда покинули эту бесплодную землю.

По оценкам Всемирного банка, к 2050 году 143 миллиона человек во всем мире будут вынуждены покинуть свои дома, чтобы избежать последствий изменения климата. Некоторые, такие как Рахма и ее семья, станут внутренне перемещенными лицами. Другие станут беженцами, которые будут пересекать международные границы в надежде обеспечить себе лучшую жизнь. Таким местом стал одном из крупнейших лагерей беженцев в мире (почти 220000 человек ) в Кении, в Дадаабе.

Сомалиленд необычайно уязвим к изменению климата. В Сомалиленде нет рек, и люди зависят от временных водоемов. Месяцами нет дождя. Растения увядают, пруды превращаются в грязь. Овцы первыми умирают, затем козы, и потом верблюды. У людей ничего не остается. Поэтому они должны уходить в новые места.

Всего шесть лет назад Сомали занимала ( после Австралии) второе место по экспорту овец и верблюдов. Динамично развивающаяся животноводческая экономика поддерживала взаимосвязанную цепь людей: и скотоводов, и торговцев, которые вывозили верблюдов на рынок в Харгейсе, столице Сомалиленда. Также там были задействованы и муниципальные работники, которые собирали налоги и штамповали животных, и грузчики, которые доставляли верблюдов на грузовые суда в порту Бербера, направлявшиеся на рынки по всей Северной Африке и Ближнему Востоку.

В Сомалиленде и Сомали проблемы, связанные с изменением климата, сочетаются с нищетой, слабым управлением и внутренним конфликтом, что ложится тяжелым бременем на женщин. Многие сомалийцы борются за неопределенное будущее, поскольку изменение климата делает их традиционную пастбищную жизнь на Африканском Роге невозможной.

Женщины составляют большинство в лагерях ВПЛ в Сомали и Сомалиленде. Некоторые мужчины остаются в своих деревнях, другие участвуют в гражданской войне, поэтому в основном женщинам приходится кормить и растить детей. В лагерях они сталкиваются с новыми опасностями и страхами, а также ростом насилия.

Сомалийцы в лагерях для внутренне перемещенных лиц и беженцев выживают лишь принимая правительственную или гуманитарную помощь, а такие города, как Харгейса, имеющие ограниченную инфраструктуру и рабочие места, не могут принять десятки тысяч бывших скотоводов.

Министр охраны окружающей среды Сомалиленда Шукри Исмаил также признает, что сомалийцы истощили свою окружающую среду, вырубив деревья для производства древесного угля.

Изменение климата вынуждает сомалийскую скотоводческую культуру прибегать к беспрецедентным преобразованиям, которые требуют радикального мышления и инноваций. Например, благодаря протяженности береговой линии, и благодаря новому более эффективному управлению, инвестициям и профессиональной подготовке бывшие скотоводы могут заняться рыболовством. Другие могут обучиться новым профессиям механика или электрика. Правительство и учреждения, занимающиеся оказанием помощи, могли бы направлять ресурсы на сбор дождевой воды в деревнях. Но эти меры потребуют большего финансирования со стороны международных учреждений, таких как Всемирный банк.

Сомалийцы получают мало выгод от современной промышленной экономики. В это сложно поверить, но Гуд Аадан (50 лет), например, сказала, что ездила на машине всего пять раз за свою жизнь. Она никогда не летала на самолете и не знает никого, кто бы летал. Она видела, как люди пользуются сотовыми телефонами, но сама никогда не держала его в руках. "Мы кочевники", - говорит она. "Мы ничем не владеем."

Когда идет дождь, кажется, что эти бедные женщины вспоминают, как в их родных краях росла зелень, а животные ее ели. Утром они просыпались на зелёных полях, усеянных дикими цветами. Деревенские жители срывали горькие плоды с деревьев, и когда их верблюды съедали их кулан, то молоко их становилось слаще. Семьи пастухов имели в достатке и молоко, и масло, и мясо для всех. Никому не приходилось ездить в другие города, выпрашивая еду.

Это то, чего им больше всего не хватает.